В среду в Кремле состоялось заседание президиума Экономического совета при Президенте. Этот консультативно-совещательный орган был создан в июле 2012 года. За всё время существования на странице Совета опубликовано всего 10 новостей. Нынешней весной затосковавший по большим делам Алексей Кудрин предложил себя в качестве главного внештатного экономического стратега, испросив почётное звание заместителя председателя полузабытого Экономического совета. Путин согласился и 30 апреля назначил Кудрина своим замом в оном Совете. К слову, Кудрин там не единственный зам, кроме него есть ещё два: помощник Президента Белоусов А.Р., и главный экономический оптимист Российской Федерации, министр экономического развития Улюкаев А.В.
Судя по всему, Путин всерьёз озаботился не только проблемой отсутствия долгосрочного стратегического планирования российской экономики как таковой, но и отсутсвием какого-либо государственного органа, который бы на постоянной основе работал по этому направлению (напомню, что Минэкономразвития ликвидировало свой департамент стратегического планирования). Эти невесёлые обстоятельства, вероятно, и сыграли на руку Кудрину с его инициативой, которая оказалась как нельзя кстати.
Прошедшее аседание Экономического совета послужило информационным поводом для обсуждения темы экономической стратегии России. Мнения, понятное дело, высказываются разные, в том числе и алармистские, в духе "либерал Кудрин атакуэ". В статье по ссылке упоминается альтернативная либеральному курсу правительства Медведева программа, разработанная в Столыпинском клубе с участием советника Президента РФ Глазьева С.Ю., и уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей Титова Б.Ю.
Не вдаваясь в детали, все альтернативные программы отличаются от либеральной стандартным набором : больше государства в экономике, больше изоляционизма, больше социализма, больше денежной эмиссии. На словах и на бумаге у них всё выглядит гладко, а на практике любое управленческое решение в современной экономике не принмается без расчёта рисков. К макроэкономике это относится в ещё большей степени.
К примеру, "столыпинцы" предлагают повысить экспортные пошлины на сырьё, что по их задумке приведёт к снижению цен на сырьё на внутреннем рынке, которое, в свою очередь, простимулирует рост производства. То есь, государство должно притормозить сырьевой экспорт, и, стало быть, отказаться от части доходов в бюджет и молиться за то, чтобы компенсировать бюджетные потери за счёт роста налоговых поступлений от перерабатывающей промышленности. А если рост будет не таким, на который расчитывали?
Последствия резких изменений макроэкономического климата в России подчас бывают весьма неожиданными. Так, беспрецедентно благоприятная конъюнктура, установившаяся после падения рубля и санкций, не привёла, как многие ожидали, к аграрному буму - вместо него мы увидели резкий рост производства лишь в несольких товарных категориях.
Творцы альтернативных макроэкономических программ предпочитают находить причины экономических проблем исключительно в неправильной линии правительства, забывая при этом, что мировой кризис не обошёл никого - ни страны "золотого миллиарда", ни страны БРИКС, ни сырьевые экономики. Обвал цен на нефть довёл Венесуэлу до чрезвычайного положения. Сокращение потребления в Китае привело к резкому падению бразильского экспорта, спровоцировавшего острейший экономический и политический кризис. Сейчас Бразилия пребывает в состоянии вялотекущей цветной революции. А ведь во всех этих странах - в Китае, Бразилии, Венесуэле - у власти находятся левые, активно использующие те самые инструменты, которые предлагают российские альтернативщики от макроэкономики.
Россия, как и все три упомянутые страны, является развивающейся экономикой, но при этом у нас есть серьёзные отличия. Россия не страна-бензоколонка, как Венесуэла; в России нет тоталитаризма, который развязывает руки власти и позволяет ей не заботиться о предвыборных рейтингах; российская политэкономическая система, выстроенная при Путине оказалось устойчивее бразильской. Российская экономика, вопреки ожиданиям Обамы, не "разорвана в клочья", шансы грантополучателей прийти к власти равны нулю. В общем, нам есть что терять. Поэтому, не смотря на очевидность того факта, что оставлять всё так как есть более не представляется возможным, Путин вряд ли пойдёт на рискованные эксперименты в экономической политике. Сказанное им: "никакой монополии на истину в экономической дискуссии быть не должно" - относится в равной мере ко всем членам Экономического совета - как к Кудрину, так и к Глазьеву с Титовым, которым придётся обосновавывать преимущества своей программы перед оппонентами и Президентом, несущим ответственность за страну.
Journal information